Если вы стали журналистом, вам не хватило денег на шикарную квартиру и пришлось поселиться в районе Хакни в восточном Лондоне, не расстраивайтесь.
Это не самое дорогое жилье, зато какая великолепная творческая атмосфера!
Здесь селятся диджеи и писатели, художники и поэты. И даже несколько обозревателей солидной газеты «Гардиан» живут в Хакни. Один из обитателей этого квартала вам, возможно, знаком. Его зовут Дмитрий Дроздов. Он томич и до сих пор приезжает в Томск при первой возможности, хотя уже восемь лет живет в Великобритании. / Илья Мясников.
Он журналист, редактор, возглавляет газету «Вести Британии», предназначенную для всего русскоязычного Лондона. Газета дает возможность читателям (многие из которых не очень любят интернет и не очень сильны в английском) быть в курсе местных новостей, понимать британский уклад жизни или просто читать объявления.
В Великобритании быть редактором газеты, даже небольшой, вполне престижно. За годы, проведенные здесь, Дмитрий, выпускник томского факультета журналистики, успел возглавить еще одно издание, «Лондон инфо», поработать пиарщиком небольшой бизнес-школы, в деловом журнале, в агентстве, которое занималось рекламой в интернете новых голливудских фильмов.
«Мое очарование миром кино сразу пропало, — рассказывает Дмитрий. — Любой фильм — это досконально просчитанный бизнес-проект. Что скажет эта аудитория? Как отреагирует эта целевая группа? Талантливых людей там используют как инструмент зарабатывания денег и только, в этом суть киноиндустрии».
Русские пришли, прячьте блины!
У Дмитрия множество друзей — так было в Томске, так остается и в Лондоне. В его доме бывают и русские, и англичане, и люди из других стран, которых он с удовольствием знакомит с русской кухней в собственном исполнении.
Конечно, не всегда русская кухня работает в плюс.
Однажды новые знакомые приняли у себя Дмитрия так тепло и человечно, что он решил отблагодарить их. К следующему визиту он испек целую гору блинов и принес с собой.
Разве не обрадовались бы мы, получив такой сюрприз? Английские же хозяева страшно смутились, подарок приняли, но поспешили спрятать блины куда подальше, да и вообще, вечер был испорчен. Не принято…
Таков уж склад английского характера: приветливые и открытые, англичане будут рады вам, но в то же время останутся эмоционально независимы, взвешивая каждое слово — не обидитесь ли? Не будет ли тот или иной вопрос вторжением в личное пространство?
Неудивительно, что мы часто кажемся лондонцам чересчур прямыми и бесцеремонными.
С другой стороны, русские со своей прямотой обладают редкой способностью устанавливать сильный, тесный контакт с людьми, которые потом надолго запоминают вас. Это может стать и полезным профессиональным качеством, например, для журналиста или предпринимателя.
Вы чекист или миллионер?
Русские, тем не менее, часто становятся объектом подшучивания — так же, как, например, американцы у нас. В английском обществе по-прежнему сильны стереотипы, и если речь заходит о КГБ или водке, друзья с улыбкой посматривают на Дмитрия, хотя меньше всего он похож на русского тайного агента, залпом выпивающего стакан водки.
(Никого не смущает тот факт, что англичане порой пьют больше нашего. Вполне нормально пропустить за обедом пару пинт пива (это почти литр) и вернуться к работе. А что касается спецслужб, то англичане к своей разведке, знаменитой Ми-6, относятся куда трепетней, чем мы к своей — вокруг Ми-6 столько секретности, что для фильма о Джеймсе Бонде нельзя было снимать даже здание и пришлось построить специальный макет).
Но стереотипы есть стереотипы, так что Диму принимают то за кэгэбэшника, то за русского миллионера, которых в Лондоне тоже много.
Впрочем, кого здесь мало? Русские приезжают в Лондон столько лет подряд, что и сами уже не знают, какие они.
Есть известные аферисты и успешные бизнесмены, «граждане мира».
Есть городские сумасшедшие и экономические мигранты.
Есть люди, которые будто на машине времени прилетели из России девяностых (они эмигрировали сюда именно в то время), а есть прекрасно образованные, высококультурные люди…
А многих уже не отличишь от англичан.
«Натуральный бритиш»
«Первое время тебе необходимо подстраиваться, перевоплощаться в англичанина, — рассказывает Дмитрий. — Необходимо знать уклад жизни в той стране, где ты собрался поселиться. Но через несколько лет я перестал «вживаться в образ». Хватит, я буду вести себя, как принято здесь, но останусь русским. И меня в этом здесь все понимают, ведь мне никогда не стать англичанином».
У этого решения есть и практическая основа.
Так, хотя томское образование Дмитрия приравнено особой комиссией к британскому бакалавриату, карьеру в местной прессе ему не сделать. Для этого нужно носить в себе не только английский язык, но и английские стереотипы мышления. В общем, и своих хватает.
Но есть и карьеры, в которых важно быть русским — например, в русскоязычной прессе или в компаниях, которые работают с российскими рынками. Как раз для этого не нужно быть стопроцентным англичанином.
Человек из галереи
Так что Дмитрий не делает тайны из своего происхождения. Правда, его чаще принимают за выходца из Санкт-Петербурга.
«Я не похож не москвича. А про другие города, кроме Москвы и Питера, они, как правило, не вспоминают».
Впрочем, эту географическую неточность Дмитрий расценивает, скорее, как комплимент. Как и в России, здесь вы можете получить репутацию «петербуржца» за хороший вкус и любовь к высокому искусству.
Чаще всего Дмитрия нужно искать в художественной галерее, на концерте классической музыки и в опере.
Он считает, что эту привязанность он привез из нашего города. Томск воспитывает.
С одной стороны, он настраивает вас на волну высокого искусства (сам Дмитрий пел в капелле ТГУ, а в Лондоне — в хоре «Певцы Хакни»). С другой стороны, в Томске так мало всего, что его жители постоянно испытывают культурный голод.
Поэтому, когда наш герой впервые оказался в Лондоне (ездил с другими студентами ТГУ учить язык в Шеффилд), он отправился осматривать не Тауэр и Биг-Бен, а в Национальную картинную галерею.
«Какая это была глупость! Нужно было изучать город, дышать его воздухом. Но тогда мне важнее было увидеть настоящего да Винчи своими глазами».
Карта метро вместо карты мира
Первый год в Лондоне Дмитрий все светлое время суток посвящал культурным мероприятиям, а ночью отправлялся гулять по улицам.
«Я уехал не для того, чтобы как следует зарабатывать. И не чтобы сбежать от «ужасов российской действительности». Думаю, эти цели кажутся большими только в первое время. Лондон меня просто соблазнил огромными возможностями, бурлением жизни».
Лондон соблазняет.
Конечно, это всего лишь город. Как и в любом другом мегаполисе, жители борются с транспортными проблемами (старейшая в мире подземка и автобусы ходят как попало), противостоят коррупции и преступности, воюют с системой ЖКХ, которая несовершенна в любом старом городе). Достают пыль и смог.
Но в то же время в городе, который находится на перекрестке всех параллелей и меридианов, можно найти все, что только придумали в мире, от любимого Дмитрием Пласидо Доминго до религиозных войн.
«Там я увидел, что люди готовы лишать друг друга жизни из религиозных соображений, — рассказывает он. — Это не касается англичан, их церкви пустуют. Но сюда переехал целый мир и привез свою веру и свою культуру. Некоторые районы больше напоминают восточный базар, чем европейскую столицу».
Даже карта города напоминает карту полушарий. Здесь бедные восточные кварталы, которые полны переселенцев из Китая, Индии, России и арабского мира. Спокойный север для среднего класса. Бурный, никогда не засыпающий центр. Фешенебельный, богатый запад Лондона — все как в большом мире.
Лондон — как целый мир. Границы государств можно пересекать на метро: переезжая из Уайтчепела в Хакни, из Сити в Сохо, вы словно попадаете в другие края. А друзей можно найти из таких стран, про существование которых раньше и не знали.
Наверное, это и привлекает сюда тысячи людей.
Но лондонское обаяние не заставляет Дмитрия забыть Томск. Он часто возвращается домой. Его атмосфера тоже манит: друзей здесь встречаешь на каждом перекрестке. Отсюда можно трезво посмотреть и оценить свою лондонскую жизнь.
Связь никогда не рвется, город посылает своим невидимые сигналы.
«Однажды у уличного антиквариата в развале я нашел старинный, больше ста лет, конверт, — рассказывает Дмитрий. — Письмо было отправлено в Лондон-бридж (как раз там в то время был наш офис). А отправитель был в Томской губернии. И я целый день радовался: надо же, как будто мне пришло!»
