Как же такое стало возможно? И кто в конце концов отвечает за архитектурный облик города? За ответом на эти вопросы мы обратились к профессионалам. / Анна Котова.
«Если архитектор будет молчать, город будут строить заказчики»
Павел Андреев: «Я люблю сравнивать архитектора с проводником, в который входит множество сигналов, а выходит один. Или с Байкалом, в который впадает триста речек, а вытекает одна. Он создает не просто красивое здание, он должен учесть множество самых различных запросов огромного количества участников и выдать проект, который станет техническим и художественным компромиссом». / Фото Марии Аникиной.
Проекты архитектора: реконструкция здания ГУМа, восстановление и перестройка здания Манежа после пожара.
Павел Андреев,
московский архитектор, руководитель мастерской ГУП «Моспроект-2 им. М. В. Посохина»:
― За внешний облик города отвечают и архитекторы, и власть, и общество вместе. Просто степень влияния разная. Власть должна ставить задачи, создавать экономические условия и атмосферу доверия к архитекторам. Если это доверие есть, тогда есть свобода действия архитекторов. Если нет, тогда не должно быть и претензий к ним. Самый красочный пример — Флоренция, семья Медичи. Они поставили культуру, архитектуру, живопись на службу своим политическим амбициям. Но в итоге мир получил Боттичелли, Микеланджело и других. Кто дал этот посыл, кто привил обществу необходимость в красоте и роскоши? Власть. И архитекторы ответили на этот посыл своим творчеством.
Общество, в свою очередь, должно понимать необходимость изменений и новшеств. Ну, а наш профессиональный цех, конечно, ответственен своими действиями.
Нельзя забывать о том, что архитектура — это только материализация социального заказа. Как бы я ни любил свою профессию, как бы высоко ее ни ставил, ни один архитектор не строит сам для себя. Он выражает заказ, который поставили перед ним общество и власть.
Проблема внесения изменений в утвержденные проекты существует везде. Архитектору надо убедить заказчика следовать проекту; убедить строителя строить именно так; убедить градостроительный совет… Чтобы построить здание, надо всех перекрестить в свою религию. Одним словом, надо самим больше говорить, спорить, убеждать, показывать, клеить, рисовать. Если ты будешь молчать, город будут строить заказчики.
Архитектура, в конечном итоге, утилитарна: если в здании неудобно жить, неудобно торговать, я могу сколько угодно говорить, что у меня красивый фасад, но это здание будут переделывать, и это значит, что я ошибся. Мы строим для кого-то. Поэтому первым делом надо понять — для кого.
«Интересную архитектуру строить невыгодно»
Сергей Худяков: «У Томска нет единой концепции: ни в плане архитектурных решений, ни в цвете, ни в композиции. Но с другой стороны, город сам по себе такой: в нем собрано все — разные народы, разные культуры, и в этом, наверное, и есть его стиль. Может быть, в этой пестроте — наш бренд. И я в этом ничего плохого не вижу».
Проекты архитектора: реконструкция восточной трибуны стадиона «Труд», реконструкция привокзальной площади «Томск-1», реконструкция томского автовокзала, административное здание на территории ТВЗ, детское кафе на территории Белого озера.
Сергей Худяков,
председатель правления томского отделения «Союза архитекторов России»:
— Качество современной архитектуры, которую предлагают томские зодчие, я считаю весьма низким. И не нужно искать виноватых вокруг, нужно, прежде всего, обратить внимание на себя.
Сегодня статус архитектора в Томске практически сведен к нулю. Складывается впечатление, что интересную архитектуру невыгодно строить. Наверное, так проще для всех участников процесса — менее хлопотно, затратно, меньше споров, дискуссий, конфликтов… В последнее время архитекторы занимаются больше «декорированием». Мы, все вместе взятые, порой соревнуемся в увеличении количества башенок на один квадратный метр, построив некий образ, иллюзию «томского стиля», и с рвением воплощаем ее вместо того, чтобы создавать хорошую, качественную архитектуру. Наш город, я думаю, заслуживает этого.
Усугубляет ситуацию низкая квалификация строителей. Но зодчий должен помнить, что «современная архитектура» — это дорогое удовольствие. Особенно в исторической части города. Профессия архитектора требует постоянного самообразования, участия в конкурсах, семинарах, творческих выставках. Нам не хватает открытой внутрицеховой дискуссионной площадки, бескомпромиссной творческой полемики, критики. Нужно не бояться называть вещи своими именами. Многие современные постройки появляются в нашем городе отчасти из-за молчаливого согласия, бездействия коллег по архитектурному цеху.
«Мы не можем определять, как именно должно выглядеть здание»
Владимир Коренев: «Мы пытались собрать инвесторов, чтобы они могли договориться о совместном вложении средств в разработку комплексного решения небольшой территории. Так мы могли бы избежать точечной застройки в разных стилях. Но пока каждый видит только свою узкую задачу. Наверное, должно пройти время, чтобы это понимание возникло». / Фото Никиты Грейдина
Проекты архитектора: реконструкция томского аэровокзала, мечеть в поселке Черная речка, застройка в районе Воскресенской горы (коттеджи и многоквартирные дома).
Владимир Коренев,
начальник департамента архитектуры и градостроительства Томска, главный архитектор города:
— Сегодня у главного архитектора нет многих полномочий, которые были раньше. С недавнего времени даже такой должности нет в официальном реестре профессий.
В Томске работает градостроительный совет: архитекторы, строители, ландшафтники, представители госэкспертизы. Но, опять же, его роль — исключительно рекомендательная. Мы не имеем права решать, как именно должно выглядеть здание. Добросовестный заказчик (и, к счастью, таких больше) прислушивается к мнению профессионалов. Но по закону для начала строительства заключение градосовета не является обязательным.
Не существует и документов, регламентирующих внешний облик зданий, их стилистику. Архитекторский проект, как музыкальное произведение: заказчик дает задание композитору, и власть не имеет права вмешиваться в то, какие ноты он будет использовать. Наша задача — проверить соблюдение норм, технических и градостроительных регламентов, но не посягать на авторское право архитектора.
Кстати, оно дает им возможность защитить свой проект от изменений в ходе строительства. На этапе заключения договора между заказчиком и архитектором важно четко прописать, что в проекте является предметом авторского права и должно оставаться неприкосновенным. Многие архитекторы у нас упускают этот важный момент.
Сделать так, чтобы город был единой композиционной средой, можно только через один документ — правила землепользования и застройки, которые должны уточняться и углубляться. Мы их лишь недавно приняли. Это долгий путь, который прошли все цивилизованные государства. Например, в случае строительства новых зданий в Германии, особенно в историческом центре города, строго регламентированы не только этажность зданий, но и тип кровель, и даже пропорции и параметры окон. Мы сегодня стоим в самом начале этого сложного процесса.
