Работа врача тяжела физически и морально. А в нашей стране, с небольшими зарплатами бюджетников, еще и не слишком престижна. Выучиться на врача непросто, и посвятить этому надо много лет. А потом ночные дежурства, напряженный график, постоянное столкновение с человеческими страданиями… Почему же люди выбирают эту профессию? Чем руководствуются сегодняшние молодые медики? / Текст и фото: Зарина Азизбаева.
«Объясняю это только юношеской тягой к приключениям»
Игорь Поярков, заведующий хирургическим отделением 3-й городской больницы
Все в моей семье врачи: папа — хирург, профессор, мама — акушер-гинеколог, старший брат тоже хирург. Когда я был ребенком, папа рассказывал про операции, и уже тогда мне хотелось помогать людям, спасать их.
После аспирантуры работал в Военно-медицинском институте. Когда его ликвидировали, у меня возникли большие сомнения: уйти из медицины или остаться. Знакомые предлагали работу в строительном бизнесе: зарплата больше, рабочий день меньше. Как было бы на самом деле, не знаю, я это предложение не принял, но, думаю, было бы проще, ответственности точно меньше.
Была досада, ведь почти десять лет назад я выбрал эту специальность, столько времени посвятил обучению, и только что-то стало получаться, люди начали узнавать, благодарить. Я не захотел все бросить и перечеркнуть. Именно это взяло верх над денежной составляющей. И я ушел работать в горбольницу № 3.
Часто бывает: в выходные звонят с работы, вызывают на операцию, срываешься, едешь, а дома праздник. Возвращаешься, он уже прошел. Моя жена Марина говорит: «Ты не смог бы работать, если бы не бывал на операциях, не спасал, тебе плохо было бы!». Наверное, так и есть, наверное, это можно называть любовью к профессии.
Минусами этой профессии, естественно, является заработная плата — раз, непропорциональный ей объем работы — два, и три: даже при желании врача не всегда бывает возможность помочь. Иногда просто некуда отправить, в других местах тоже нет необходимого. Нужно что-то сделать в короткие сроки, жизнь человека от этого зависит, а мы по закону должны поставить его в очередь на четыре месяца. Конечно же, это вопрос частного порядка, такое приходится решать по-человечески, но есть вопросы, особенно финансовые, которые нельзя так разрешить: за этим стоит прокуратура, суды. Все это знают, все со всем согласны, но ничего никто сделать не может. И это не вина главных врачей, они загнаны в рамки. Это государственная структура такая неповоротливая. Тяжелые операции не можешь сделать, нет оборудования (в перевязочной нет операционной лампы, нет стола), простые амбулаторные делаешь практически на коленях.
Меня удивляет, почему в медицинский университет такие большие конкурсы. На каждом углу говорят, как неприбыльно работать в медицине, но люди идут. Объясняю это только юношеской тягой к приключениям. В 98-м году, когда сам поступал, мама говорила: «Подожди немного, медицина поднимется». На днях она сказала: «Я тебе говорила, но, похоже, лучше не будет». Сама разочаровалась.
Родители в свое время говорили: «Бросай все, уезжай за границу». Я человек не такой мобильный, больше стационарного образа жизни. Подруга жены уехала в Германию, работает медсестрой. Буквально через полтора года приезжает, привозит нам в подарок яйцеварку. Мы с женой переглянулись: «Зачем она нам? По-старинке в котелке сварим». Она ответила: «Как же можно без яйцеварки жить? И где у вас второе, третье мусорное ведро?». За границей образ мышления меняется кардинально, это не для меня.
«Не представляю, что могу уйти из медицины»
Екатерина Вершинина, дерматовенеролог, частная клиника «Лонга Вита»
У нас в стране не ценят ни учителей, ни врачей, а эти профессии закладывают в человеке три самых главных составляющих — образование, воспитание и здоровье. Врачей поставлю на первое место, потому что если у тебя нет здоровья, образование тебе не нужно. Правительство не делает ничего, чтобы заинтересовать людей, чтобы они пошли в профессию. За годы работы врачи столько человек принимают, и каждого ты через себя пропускаешь, а у больного человека энергетика другая. С годами получается, что через тебя тысячи людей прошли, и ты сам болен. Это страшно. Мой дедушка — хирург-уролог, один из уважаемых людей томской медицины, сейчас живет на нищенскую пенсию. В Европе же не так, там пенсионеры отдыхают, жизнь только начинается!
Питает только благодарность. Пока других причин я для себя не вижу. Когда ты видишь счастливое лицо своего пациента, сразу притупляется ощущение, что ты работаешь за копейки, что устаешь. Эти положительные эмоции перечеркивают все негативные стороны: нехватка бюджетных средств, бинтов, препаратов. По примеру дедушки сужу: полгорода с ним здороваются, помнят его всю жизнь. Надо работать только по призванию. В нашей стране медицина не та специальность, в которую идут за деньгами. Это образ жизни такой — помогать, ты — единственная надежда и опора.
Моя бабушка — акушер-гинеколог, и когда я, будучи ребенком, приезжала в гости, у нее всегда было куча конфет, люди благодарили. Можно было до сыпи ими объедаться. Я тогда думала: «Как хорошо быть врачом, конфет всегда много!». С детства у меня это воспоминание осталось. Но конфетами сыт не будешь.
У меня есть знакомые врачи, кто ушел работать в профессии, не связанные с медициной (торговые представители, свой бизнес). Жизнь заставила, нужно кормить семью. Хотя мой муж Виталий, хирург-уролог, со мной не согласен, он считает, что если врач захочет, он заработает и будет жить хорошо. Когда сын подрастет, наверно, нужно будет искать дополнительную работу. Возможно, в частную клинику дополнительно устроится, ведь на одну зарплату федерального учреждения не прожить. Он не из тех людей, кто будет шоколадки развозить.
Я бы очень хотела работать в стационаре и готова получать за это небольшие деньги. Это мне интересно. Именно в стационаре, не в поликлинике, где через тебя проходит масса людей. В стационаре спокойнее и случаи тяжелее бывают — мне, как специалисту, это интересно. Даже за пять тысяч я бы с удовольствием пошла в стационар. Вот только сын подрастет!
Я люблю свою работу, и меня не пугает, что зарплаты низкие, но пока не пугает, не знаю, что будет дальше, работаю всего год. Сейчас, когда нет острой нехватки денег, не представляю, что могу уйти из медицины.
«Победила тяга к общению с людьми»
Юлия Сафронова, врач акушерского отделения роддома № 1
Когда была маленькая, собак и кошек тащила в дом, лечила всех животных. В старших классах хотела быть педагогом. Но поступать решила в медицинский. Помню, стояла на втором этаже около деканата и выбирала: направо пойдешь — лечебный факультет, налево — фармацевтический. Выбрала лечебный, победила тяга к общению с людьми, не смогла бы я сидеть каждый день и пялиться в эти формулы и порошочки, хотя мне это нравилось. Открытому доктору хочется все рассказать, бывает, с человеком достаточно просто поговорить, у него недуги сами уходят. Очень многие проблемы просто добрым словом и вниманием лечатся.
До шестого курса выбирала между терапией и акушерством. Терапия — это хронические заболевания, лечишь их в течение многих лет, и нет подзарядки, кажется, что ты не видишь результата. Когда была на практике, многие женщины мне говорили: «Вам надо быть акушером». Я от себя это отталкивала, пока не произошел со мной один неприятный момент. На шестом курсе у меня на большом сроке произошел выкидыш. Я попала в гинекологию, увидела отношение к женщине, и оно мне не понравилось. Поняла, что не хватает того внимания, которое я могу дать женщинам. Нужно сопереживать женщине, она это видит, она тебе отвечает. Поняла, что хочу быть таким человеком, а не злым.
И врач может зарабатывать. Я два года работаю, уже вышла на нормальный уровень зарплаты по городу. А можно еще больше. Сейчас можем только на полторы ставки работать, и все равно это нормальный заработок. Конечно, если муж работает. А если нет, нужно идти в частные клиники подрабатывать.
Бухгалтеру прежде, чем хорошо зарабатывать, надо три года отработать, юристу пять лет и больше. Почему-то люди считают, что придя в такую сложную профессию, как медицина, можно иметь все и сразу. Не все понимают, куда пришли. Но если есть любовь к людям, выдержишь, далеко пойдешь.
Если нет внутренней уверенности, что это твое, нет энтузиазма, люди просто разворачиваются и уходят. Ищут другие места, хотя надо остановиться и работать. Постепенно появится опыт, имя, а после будут благодарности пациентов. Это тот запал, который кормит.
«В какой еще профессии есть такая подзарядка?»
Ксения Боярская, врач гинекологического отделения роддома № 1
Когда поступала, из любопытства подала заявления в ТПУ, ТИСИ, ТУСУР и в медицинский. Прошла везде, но выбрала последний, заранее знала, что пойду именно туда. Врач — это состояние души.
Многие устраиваются на работу, получают через месяц зарплату и задумываются. Можно сказать, человек проверку не прошел. Людям надо все и сразу, но даже в банке так не бывает. Это не закон медицины, это закон жизни: больше поработаешь, больше получаешь.
Женщины, кто у нас в роддоме рожал, потом приходят, приносят фотографии детей. Обижаются, когда от подарков отказываешься. Люди очень благодарны. Ведь рождение детей, женское здоровье — это самое святое, это здоровье нации, дети — это наши источники, корни.
У нас профессия такая, нам проще, чем хирургам, чем терапевтам. У них нет такой мощной подзарядки. По послеродовому залу проходишь, понимаешь, что рождение и стресс взаимосвязаны. То, что ты потом испытываешь в первые часы, наверное, ни в одной профессии невозможно пережить.
