— Карьеру я начинал с ночных клубов. В конце девяностых в Томске был бум: постоянно открывались новые клубы, нас приглашали на открытие. У нас было трио: я и еще две девушки — Анастасия Пирогова и Марианна Ненюкова. Причем каждый из нас работал в разных стилях — так мы хотели удивить публику, показать что-то неординарное. Один из журналистов назвал нас «Килин и леди-балет». Нам название понравилось, и мы стали так называть свою группу. // Интервью: Мария Симонова.
Константин Килин (в центре) на репетициях балета «Траектория сна» танцевал и показывал артистам все движения самостоятельно. Постановка осталась в репертуаре музыкального театра, этот балет можно будет увидеть осенью, в новом сезоне. Фото Глеба Листвина.
— В 1998 году мы уехали в Москву, а потом попали в Италию. Когда наш первый контракт закончился, группа распалась: каждый пошел своей дорогой. Анастасия сегодня работает хореографом, преподает по собственной методике в одной из школ Италии. А Марианна — стилист-модельер, сотрудничает с крупной компанией по созданию одежды и параллельно продолжает заниматься хореографией. Она многократная чемпионка Италии по латиноамериканским танцам.
— Первое, что меня поразило в новой стране, — это пустые улицы. Возникло ощущение, что все жители бросили свои дома и спешно уехали. Было жаркое лето, многие отправились в отпуск, остальные находились в офисах или по домам, поэтому нам не встречались пешеходы. В Италии я преподаю в разных школах и театрах: учу джаз-фанку, контемпорари и контакту — это мои любимые стили.
Чайковский в Бразилии
— Часто бываю в Рио-де-Жанейро. Бразилия — удивительная. Здесь смешалось столько разных культур и традиций… На каждом шагу зелень, огромные листья…Человеку, который до 28 лет жил в Сибири, такая экзотика сразу бросается в глаза.
В Бразилии я работал по контракту с местным музыкантом и певцом, помогал им улучшить произношение. Они записывают музыку Чайковского и поют под нее русские детские песни. Так они хотят увлечь бразильских детей русской классической музыкой и языком. А когда я провел в местных танцевальных академиях по хореографии несколько мастер-классов, меня пригласили в жюри национального бразильского фестиваля по хореографии.
— «Траектория сна» — не первый мой спектакль. Например, в Италии я несколько лет занимался своим проектом под названием «Fest’indanza» (в название вложено многозначное слово «festa» — праздник, фестиваль, танец). Я режиссировал финальный спектакль, который шел не в театре, а на городской площади в маленьком городке Сиена, в самом центре Тосканы. На фоне старинного городского собора! Это было потрясающе! Профессиональное освещение, модели, подиум, звезды, телевидение, хореографические номера, видеоклипы… Мне нравится соединять разные жанры в единое действие.
В поисках другого тела
— Каждый режиссер или хореограф хочет стать первопроходцем, чем-то удивить. Я решил показать историю одного человека через его сны. Так появилась идея одноактного балета «Траектория сна». Считаю, получился глубокий спектакль. В нем есть все: и личные переживания, и любовь, и диктат, и депрессия, и одиночество. Это история о нас и о сегодняшнем дне. Я не вижу эти темы в цветном изображении — так родилась идея сделать черно-белый спектакль.
— В спектакле я смешал многие вещи, иногда даже несовместимые: джаз-фанк, контемпорари, контакт, импровизацию, пантомиму. Например, стиль контемпорари говорит сам за себя. С итальянского это слово переводится как «Со временем». Это поиски «другого» тела, саморазвитие.
Не скажу, что это было легко, балет сложный, но результатом я доволен. Главное — я вижу, что артисты стремятся сделать свою работу как можно лучше. Я чувствую отдачу — вкладываю свою энергию, силу, время и вижу, что ко мне возвращается положительная энергия. Это вдохновляет.
— Для того чтобы создать впечатление, что действие происходит именно перед сном, сам спектакль начинается в девять часов вечера. Человек находится в комнате, смотрит телевизор и вдруг засыпает. Дальше ничего не буду рассказывать!
— Балет «Траектория сна» — это история человека через его сны, — говорит Константин Килин. — А в них есть все: и личные переживания, и любовь, и диктат, и депрессия, и одиночество. Но я не вижу эти темы в цветном изображении — так родилась идея сделать черно-белый спектакль. Фото Глеба Листвина.
«Ювелирные картины»
— Невозможно отказаться от адреналина, который получаешь, выходя на сцену. Но не обязательно для этого танцевать самому. От ощущения, что публика тебя признала, получаешь мощную энергетику. Я это испытываю, когда в Италии проходят мои персональные выставки картин.
— Однажды я увлекся вышивкой бисером и жемчугом. Сначала вышивал по ткани, затем появилась другая техника: стал писать маслом по холсту и соединил это с вышивкой. После очередной из выставок мой жанр определили как «ювелирные картины».
Вышивка — очень скрупулезное занятие, требующее больших затрат сил и энергии. На одну картину я иногда трачу по восемь месяцев, причем, случается, работаю по пять-восемь часов без перерыва. Но я люблю это дело, иначе у меня не получалось бы. Когда слышу отзывы о своих картинах, то вдохновляюсь и хочу продолжать.
Между Сибирью и Бразилией
— До конца оторваться от Томска я не могу. Мне надо сюда регулярно приезжать, чтобы посмотреть, все ли в порядке, стоит ли город. Я даже говорю про себя не «уехал», а «я поехал». В Томске я обычно бываю раз в год. Как ни странно, зимой. В прошлом году из Рио, где 35 градусов тепла, летел в Сибирь, где минус 39. Организм был в шоке. Пора уже поменять эту традицию: летом быть в Томске, а зимой в теплых странах, это идеальный вариант. Но у меня пока все наоборот.
Летом я лечу в Лондон — там сейчас готовится моя выставка, она открывается в июле. Затем отправлюсь в Рио-де-Жанейро, где у меня хореографический проект. То картины, то танцы — все чередуется… Мне надо понять, кто же я на самом деле.
