29 апреля Евгений Кабаков, замначальника поисково-спасательной службы Томской области, вместе с коллегами приехал утром на Степановку, где обычно спокойная и мелкая Ушайка вышла из берегов, перелившись через дамбу. Она разлилась на пятьдесят метров в ширину. Пересечь ее без лодки было уже невозможно. // Анна Котова.
Евгений Кабаков вспоминает, насколько сильно разлилась Ушайка весной 2010 года: «Зимой Ушайка кажется тихой рекой и не представляет опасности, но тогда она подтопила больше десяти домов в центре города — на улице Лермонтова. Нам пришлось эвакуировать из зоны подтопления людей и домашних животных».
В службе работает всего двадцать один специалист, людей не хватает. Во время паводка начальники наряду с рядовыми бойцами переодевались в гидрокостюмы и эвакуировали жителей из затопленных районов.
— Не могу сказать, что было страшно, — вспоминает Евгений. — Все-таки мы привыкли работать в экстремальных условиях, некогда было паниковать. Сложнее было делать все сразу: спасать людей, контролировать ход взрывных работ, давать указания спасателям на вертолетной площадке.
К паводку специалисты ПСС готовились за полгода вперед: проводили учения, инспектировали дороги, разрабатывали новые маршруты вывоза людей из мест возможного подтопления. Но даже спасатели не ожидали, что во время ледохода река так быстро выйдет из берегов.
— Помню, вода наступала стремительно. За двадцать минут Черную речку накрыло водой, — делится спасатель.
Самыми насыщенными и опасными были сутки с 29 по 30 апреля. Тогда начался ледоход в городской черте. Сирена выла часто, спасатели спали где придется — в кабинете, в машине по дороге к месту наводнения.
Хуже всего пришлось жителям Черной речки. Несколько домов, как карточные замки, смыло потоком воды с ледяными глыбами. Плавала бытовая техника, доски, на крышах уцелевших домов сидели люди и ждали помощи. Первым делом спасатели эвакуировали жителей и скот. Через день, когда вода отошла, в деревню прибыли волонтеры, они помогали чернореченцам очищать улицы и дома от мусора.
— У меня в Черной речке есть друзья, — говорит Евгений, — сразу после штаба я им позвонил, предупредил, чтоб серьезно отнеслись к паводку и перенесли вещи на второй этаж. Они не послушали. Дом затопило, много техники и мебели они не смогли восстановить. В этом году, думаю, подготовятся, как следует.
Евгений Кабаков считает, что в 2010 году многие люди отнеслись к паводку несерьезно, понадеялись на авось, поэтому и пострадали. Не застраховали имущество, не вывезли скот, не отправили ценности к друзьям и родственникам. Он уверен, что люди еще помнят события трехлетней давности и в этом году к половодью отнесутся серьезно.
— Когда затопило мичуринские участки возле Нижнего склада, мы просили эвакуированных жителей не возвращаться домой несколько дней, оставаться в школе, — вспоминает Евгений Иванович. — Одна женщина не послушала: решила проверить, в каком состоянии ее дом. Сначала она шла в воде по щиколотку, потом по колено, потом по пояс, потом ей стало плохо… Не было сил вернуться обратно. Хорошо, хоть телефон с собой взяла и вызвала спасателей. Мы ее вытащили, не ругали. А смысл? Теперь она будет верить на слово.
